Неточные совпадения
Царь усмехнулся, прошел мимо нескольких молча; видит, — некая курносая рожа уставилась на него с обожанием,
улыбнулся роже: «А ваша фамилия?» А рожа ему как рявкнет басом: «Антор!» Это рожа так сокращенно счета трактирные подписывала, а настоящие имя и фамилия ее Андрей Торсуев.
— Я думаю, это — очень по-русски, — зубасто
улыбнулся Крэйтон. — Мы, британцы, хорошо знаем, где живем и чего хотим. Это отличает нас от всех европейцев. Вот почему у нас возможен Кромвель, но не было и никогда не будет Наполеона, вашего
царя Петра и вообще людей, которые берут нацию за горло и заставляют ее делать шумные глупости.
Царь, маленький, меньше губернатора, голубовато-серый, мягко подскакивал на краешке сидения экипажа, одной рукой упирался в колено, а другую механически поднимал к фуражке, равномерно кивал головой направо, налево и
улыбался, глядя в бесчисленные кругло открытые, зубастые рты, в красные от натуги лица. Он был очень молодой, чистенький, с красивым, мягким лицом, а
улыбался — виновато.
«Чтобы придать комедии оттенки драмы, да? Пьянею», — сообразил Самгин, потирая лоб ладонью. Очень хотелось придумать что-нибудь оригинальное и
улыбнуться себе самому, но мешали артисты на сцене. У рампы стояла плечистая, полнотелая дочь
царя Приама, дрыгая обнаженной до бедра ногой; приплясывал удивительно легкий, точно пустой, Калхас; они пели...
Шли десятки тысяч рабочих к бронзовому
царю, дедушке голубоглазого молодого человека, который, подпрыгивая на сиденье коляски, скакал сквозь рев тысяч людей, виновато
улыбаясь им.
Помяни, господи,
царя Давида и всю кротость его!..» Когда генерал поворачивался в сторону Родиона Антоныча, он слегка наклонялся вперед и начинал
улыбаться блудливой, жалкой улыбкой.
Конечно, русскому
царю, повелевающему шестой частью земного шара и непрестанно пекущемуся о благе пятисот миллионов подданных, просто физически невозможно было бы подписывать производство каждому из многих тысяч офицеров. Нет, он только внимательно и быстро проглядывает бесконечно длинный ряд имен. Уста его
улыбаются светло и печально.
А женщина
улыбалась, и
улыбались все
цари и князья, военачальники и все другие дети, глядя на нее — Мать!
То, о чем надо всегда плакать, вспоминая.
Царь, награждающий царствами и думающий, что он только
улыбнулся; блаженное существо, светлейший властелин, думающий, что он только поцеловал, а вместо того дающий бессмертную радость, — о, глупый Саша! Каждый день готова я терпеть муки рождения, чтобы только видеть, как ты вот ходишь и говоришь что-то невыносимо-серьезное, а я не слушаю! Не слушаю!
И
царь, тихо склоняясь головой к нежным коленям Суламифи, ласково
улыбнулся и ответил...
И они, обрадованные тем, что только за этим призывал их
царь, тотчас же набросали женщине полную чашу мелкой и крупной серебряной монеты. Когда же она со слезами стала благодарить
царя, он ясно
улыбнулся и сказал...
Тогда Суламифь
улыбнулась в темноте от счастья и, обвив
царя руками, прошептала ему на ухо...
А
царь,
улыбаясь, ему говорит:
«Садко, моё милое чадо,
Поведай, зачем так печален твой вид?
Скажи мне, чего тебе надо?
— Ну уж и к
царю! — самодовольно
улыбнувшись, молвил Патап Максимыч.
И пишет боярин всю ночь напролёт,
Перо его местию дышит,
Прочтёт,
улыбнётся, и снова прочтёт,
И снова без отдыха пишет,
И злыми словами язвит он
царя,
И вот уж, когда занялася заря,
Поспело ему на отраду
Послание, полное яду.
Оглядевшись кругом, князь увидал, что кроме него не было ни одного земского, и самодовольно
улыбнулся: он полагал, что
царь оказывает ему особую честь.
Будущее, по мнению их, со всех сторон только
улыбалось ему: счастливый любимый жених, не нынче завтра муж первой московской красавицы, уже заочно попавший в милость к
царю, обещавшему заменить ему отца, — чего еще можно было желать ему?
— Нет, не сделали, — сквозь слезы
улыбнулась Ксения Яковлевна, — челобитье об нем к
царю пойдет о прощении. В поход он сбирается за Каменный пояс, заслужить
царю хочет.
Улыбаясь царь повелел тогда
Вина сладкого заморского
Нацедить в свой золоченый ковш
И поднесть его опричникам.
— И все пили,
царя славили.
«Ну и пускай такой-то обокрал государство и
царя, а государство и
царь воздают ему почести; а она вчера
улыбнулась мне и просила приехать, и я люблю ее, и никто никогда не узнает этого», думал он.